«Мы перестали бороться с кем-либо или с чем-либо, даже с перееданием»

Всем привет. Я Пташка – компульсивная переедающая.

Я помолюсь, и мы начнем: «Боже, помоги мне быть послушным инструментом в твоих руках, если ты хочешь сказать что-то нужное и важное, что нужно услышать мне или кому-то еще, пожалуйста, говори, я в твоем распоряжении. Помоги мне быть источником и послушным инструментом в твоих руках. Мне страшно одной, давай, Господи, вместе начнем. На все воля твоя.»

Огромное спасибо за возможность быть полезной. Спасибо за эту удивительную тему, которая пришла ко мне в медитации. Тема: «Мои взаимоотношения с едой»

Я размышляла на эту тему и сначала даже не знала, о чем говорить, но постепенно мысли стали приходить сами, потому что спонсор мне категорически запрещает готовиться к выступлениям. Поэтому, как Бог будет говорить, так и пойдет.

Расскажу немного о себе. Я родилась в семье, где еда была своеобразным культом, едой лечили, едой поздравляли, то есть еда у нас была всегда. Я росла в такое время, когда не так свободно было с продуктами, и какие-то вкусные необычные продукты приходилось доставать. Это было Советское время, и еда в доме была таким своеобразным подарком. На праздники была еда, и, когда кто-то заболевал, лечили всегда едой. И поскольку я росла болезненным ребенком, меня так же лечили едой. У папы были проблемы с желудком, и его также лечили едой. Поэтому мама готовила отдельно для меня, отдельно для папы, и для других членов семьи также готовилась отдельная еда. Мама с утра до ночи проводила на кухне, и мое воспоминание детства, что маму я никогда не видела, она либо работала, либо вставала рано утром, чтобы нас накормить завтраком, вечером поздно ложилась, потому что мы должны были быть накормлены, сыты.

Мне не хотелось так жить, в моей голове была картинка, что и моя жизнь вот также пройдет на кухне. С детства мне всегда не хватало теплых семейных отношений, потому что в памяти всегда готовилась еда, потом мы садились все вместе, съедали эту еду, а потом каждый отваливался в свое укромное местечко. С детства я думала: «Везет же космонавтам! У них есть тюбики, на них написаны названия еды, выдавил себе в рот и никаких проблем, и сытость пришла».  И я мечтала, что когда-то наступит такая счастливая жизнь, еда будет в тюбиках, и все, что нужно будет сделать – открутить крышку у тюбика и выдавить его себе в рот. Такого не происходило.

Я взрослела, и постепенно еда становилась определенным культом и для меня. Потому что, когда я болела, мама продолжала мне печь «вкусняшки» большими объемами, и я это целыми днями ела. Я не поправлялась, у меня не было этой проблемы, я считала, что могу закинуть, как в топку, любое количество любой еды, и это все переварится. Несмотря на мои проблемы с желудком и пищеварительной системой, я не связывала их с едой. Бывали моменты, когда я наедалась до пьяного состояния, по- другому это состояние сложно назвать, у меня бывало состояние, когда мне были безразличны все проблемы, которые случаются, главное, чтобы была еда, и еда всегда стояла тазиком возле меня.

Со временем эти мои пищевые запои стали не так безболезненны, чаще мое переедание происходило на эмоциональном уровне, когда мне что-то хотелось, а я не получала. Обида, досада служили поводом заедать. И я начала понимать, что вот эти пищевые запои не проходят для меня даром, у меня стали округляться формы, и я начала жестко сидеть на диетах. Диет было многочисленное количество, я считала, что мне нужно найти тот волшебный ключик, какую-то необычную диету, которая мне поможет, и я снова буду делать все, что мне вздумается, не буду поправляться, буду находиться в форме.

Постепенно начали происходить необычные вещи, я не совсем могла понять, что это такое. У меня в душе начала расти дыра, которая с каждым разом увеличивалась, было ощущение разверзшийся бездны, которая может меня поглотить. Поначалу это было совсем немножко, какое-то чувство неудовлетворенности, сначала мне не нравилось, что мне недодают родители, потом мне стало не нравиться, что мне не додает муж, что он меня не так любит, что он не так ко мне относится, как надо, что я вот такая замечательная, а вот ко мне все не так. Мне всего всегда было мало. Главными стали отношения, которые были не здоровыми, выводили меня в неровное эмоциональное состояние, и в этом состоянии я наедалась. Потом приходило чувство недовольства, неудовлетворенности, и я думала, что сяду на жесткую диету на зло всем, стану такая замечательная, хорошая, и они поймут, что были во всем не правы.

Потом, когда родились дети, я сама стала королевой кухни, королевой со сковородкой. С едой опять же было сложно, и я с утра до ночи стояла у плиты, готовила, готовила, жарила, парила. Между работой, детьми и готовкой не было совсем времени, и у меня было ощущение, что я, как та белка в колесе кручусь, верчусь до изнеможения и в конце дня, я изможденная, побитая падала на кровать, и даже еда перестала приносить успокоение и перестала решать мои проблемы.

Проблемы копились, еда не помогала, какое-то время помогало ее количество. У меня сухая кожа, и, когда я начала поправляться, моя кожа стала просто трескаться, у меня было такое чувство, что на мне кожа трещит.

В очередной раз я искала очередную диету, перебирала литературу, которой у меня очень много, ни в одной библиотеке, наверное, нет столько литературы по питанию, как было у меня.

Мне казалось, я все знаю про еду, но никак не могла найти в литературе, где же на мне та волшебная кнопка, нажав которую на себе, я наладила бы отношения с миром, с собой и с едой в том числе.

Был момент, когда я очень сильно поправилась, и я решила, что мне вообще не надо есть, я перешла на голодовки. Этим я упражнялась довольно длительное время, я похудела, конечно, пришла в нормальную форму, но мое эмоциональное состояние, состояние моей нервной системы настолько ухудшилось, что муж мне стал говорить: «Чего ты ищешь? Чего тебе не хватает? Все ведь есть, есть семья, есть дети.» Вроде со стороны все нормально, но вот этот внутренний голод и растущая дыра в душе не давала мне покоя. Мне казалось, что я знаю все за всех, вообще за всю вселенную, и мне нужно какое-то волшебное словечко, которое показало бы мне, что делать дальше. Я продолжала это искать.

Отношения в семье ухудшались, я не давала покоя своим близким, потому что все было не так. Я скандалила, я эмоционально возбуждалась и потом оставалась наедине с собой и заедала.

Однажды преподаватель млей старшей дочери сказала, когда мы прогуливались: «А ты возьми сладкое. Зайди в магазин и возьми все, что тебе нравится. Это тебе поможет я спасаюсь только этим».  И началось заедание сладким. Я выбирала все самое лучшее, самое –самое, чтобы перестала расти дыра в душе. Я изощрялась, стала забрасывать в эту дыру, как в топку все самое дорогое, самое вкусное, я старалась купить для всех одно, а для себя другое и, мне казалось, что, если я полюблю себя, ведь меня не любят, или любят недостаточно (они просто говорят, что любят, но они не знают, как надо меня любить). Поэтому я хотела поменять к себе отношение, полюбить себя, покупать лучше, дороже, вкуснее.

Мои запасы стали возрастать. Если раньше я обходилась чем-то небольшим, то постепенно количество возрастало и стало превращаться в килограммы. Как-то я заметила этот большой кулек, который я припрятала, из которого я таскала сначала понемногу, потом одного кулька стало мало. Я решила, что нужно показать народу, как надо ко мне относиться, и стала это практиковать. Отношения в семье еще больше ухудшились.

Дети выросли, стали разбегаться, потому что я была невыносимой, я ударялась в трудоголизм, работоголизм, у меня никогда не было золотой середины. Если я что-то начинала делать, я делала это до дури, до сумасшествия, если я работала, то работа была круглосуточной, когда у меня появлялись подчиненные, они тоже должны были работать до сумасшествия, как я, и, естественно, все это потихонечку разрушалось. Того же я требовала в семье, дети, как только выросли, разъехались. Я осталась с мужем и родителями, тогда еще жив был папа.

Мне папа всегда говорил: «Доча, ты успокойся. Все хорошо. Не принимай ты все так близко к сердцу». И только позже я поняла, что мне было выгодно принимать все близко к сердцу, потому что это был повод поесть. «Вы меня опять расстроили, пойду-ка я поем. Вы не так что-то сделали, пойду-ка я наемся». Я пробовала курить, я пробовала алкоголь, но все это не приносил такого удовольствия, которое приносила еда. Наверное, Бог меня отвел от других пагубных пристрастий. От алкоголя, например, у меня так болела голова наутро, что мне приходилось вызывать скорую, от сигарет мне так же становилось очень плохо, и я этого всего боялась.

Еда была не так страшна. Да, случалось, я объедалась, случались неприятные ощущения, я спрашивала себя, зачем я это сделала, но наутро я просыпалась и говорила сама себе: «Вот сегодня я этого делать не буду». И не важно, что через пять минут после принятия решения я делала тоже самое. И постепенно еда превращалась в гору, которую мне надо было преодолевать, а бездна в моей душе росла.

Преодолевая эту гору, борясь с едой, я никак не могла понять, что происходит. Почему другие люди могут есть нормально, как-то по-другому относятся к еде, а я нет. Для меня еда была своего рода дровами, которые я закидывала в себя, как в топку. Неважно, какие дрова, неважно, что кидать, главное, чтобы пришло то самое ощущение, которое в народе называют: «Наелась по самые ушки». И тогда на некоторое время приходило удовлетворение от того, что я получила, что хотела и сколько хотела. Я думала, что, если я поменяю дрова, то мой огонь не будет так гореть, не будет тухнуть, и я не буду в этом погибать. Менялись дрова, менялись способы поджигания, но результат оставался тот же, росла постепенно дыра. И я так и не могла найти то замечательное средство, способ, с помощью которого я могла бы привести себя в определенный баланс, потому что меня разрывало. Разрывало физически, разрывало эмоционально, разрывало духовно, и я думала, что моя внутренняя дыра скоро поглотит меня всю, мою внешнюю оболочку. Поглотит, как поглощает всю еду, все отношения, моих близких.

В принципе, я могу объедаться кем угодно и чем угодно. Мне главное, чтобы в мое поле зрения попал человек или еда, и я объемся этим, если не сказать более грубо. И настал момент моего днища, когда у меня очень сильно разрушились отношения с мужем, дети не могли понять, что происходит, они все-время просили меня успокоится, предлагали куда-нибудь поехать развлечься. Мне это не помогало, я пробовала. И наступила истерика, я навзрыд рыдала и спрашивала себя: «А зачем я вообще живу? Нужна ли я в этой жизни?»

Я ведь все знаю, я такая умная, я могу выдать указания кому угодно, о чем угодно, я могу разговаривать на любые темы, могу советовать. Ко мне обращаются за советом, я полезна, но самой мне так было плохо, настолько больно в душе, что я не понимала, я -то здесь зачем.

В этот момент я попала в больницу, муж не знал, как со мной общаться, я отказалась, чтобы он приходил ко мне в больницу. Я была там одна, непонятно, что со мной происходило, я не могла двигаться, я вставала и падала. Врачи тоже не могли понять, что со мной происходит, еда тоже перестала спасать, появилось обвинение еды, что это она виновата во всех моих проблемах.

И появился человек на моем пути, который сказал, что мне нужно идти в программу, и я, конечно, подумала, что это очередная секта, куда меня хотят в очередной раз затащить или хотят что-то от меня поиметь. Но мне было так плохо, что в один из поздних вечеров я набрала телефон этой женщины и очень долго рассказывала, плакала о том, что меня никто не понимает, что опять я должна спасть в очередной раз сестру, что я должна спасть одного, второго и, что, в принципе, когда я их спасу, моя миссия на этой земле будет выполнена. И она мне снова сказала, что, когда выйдешь из больницы – иди на группу.

У нас в городе не было групп АП, я и не знала о них тогда. Была группа Ал-Анон, и я пришла на эту группу. Я идентифицировала себя, все сходилось, у меня были такие же проблемы. Но в моей голове четко сидела мысль, что мне нужно найти другую группу, в которой еда главная проблема. Я нашла для себя новую точку отсчета, что, если бы не еда, у меня все было бы в шоколаде. Это еда виновата во всех моих проблемах, во всех моих неудавшихся отношениях. Я собиралась разводиться с мужем, искала место, куда я могла бы уехать, бросить всех, чтобы они поняли, как нехорошо они со мной обошлись, чтобы я, наконец, могла остаться одна, успокоиться и понять, что мне нужно делать в этой жизни дальше. Перестать всем готовить, потому что, если бы я не готовила, то я бы не объедалась, если бы на мне не было столько обязанностей, то я бы не уставала и т.д. все вокруг были виноваты.

Я нашла группу «Восток», я начала на нее ходить, и не могла понять, почему разговоры про планы питания меня так сильно возбуждают, это была новая тема, в которую я погрузилась с головой и с утра до ночи думала, что мне есть, как мне есть. Семье я сказала, что вы можете есть, что хотите, а я буду питаться по- другому, потому что вы не знаете, как нужно питаться. Вы меня не трогайте, потому что я нашла решение своей проблемы

Я нашла спонсора, я прошла шаги, но еда по-прежнему оставалась виноватой во всем. Отношения с мужем продолжали ухудшаться, я потеряла работу, бизнес разрушился. Я вышла на пенсию, и мне казалось, что все, жизни пришел конец. Мне остается только сидеть на свою небольшую пенсию, и у меня нет средств на вкусняшки, я снова провалилась в страдания, в переживания, что я вот такая несчастная, что я не могу себе ничего позволить. Снова навалилась жалость к себе, вернулась обида на всех и вся.

Я прошла программу второй раз, и в это время на моем пути встретился человек, которому я поверила безусловно. Я всегда вела двойную жизнь, за стенами дома- я одна, а дома -я другая, за стенами дома я должна была напрячься, показать себя, а дома я расслаблялась, и все мне вокруг мешали.

Когда я встретила своего нынешнего спонсора, я поймала себя на мысли, что я не могу ей врать, если она меня о чем -то спрашивала, я не могла ей сказать неправду, в любой другой ситуации я всегда бы выкрутилась. Любому человеку я могла сказать все, что он хочет услышать, а ей – нет. Я не верила, что человек может так безусловно любить, а ее видение программы восхищает до сих пор.

Я, как человек компульсивный, человек эгоистический пыталась увильнуть из программы, но как только спонсор говорила, что, если ты не будешь делать вот так, то я не смогу тебе быть полезной.  И я шагала, с трудом, с большими усилиями по программе параллельного сообщества, поскольку я идентифицировала себя с любой программой, то в этом круге шагов, я поняла, что вещество не важно, которым я объедаюсь. Это может быть любая еда, любые отношения, любая работа и т.д.

После четвертого шага наступило просветление, я стала понимать, что молитва и Бог могут решить мои проблемы. Я начала пускать Бога в свою жизнь, я стала получать от него подарки, но еду я долго не отдавала. Так же я не отдавала финансы и работу. И когда ближе к девятому шагу у меня все же стало получаться отдавать все это Богу, у меняя наступило нереальное спокойствие.

Понимание, что мне больше не нужно ни о чем заботиться, контролировать ситуацию, дало такой комфорт! Я стала Божьей пташкой, птичкой, о которой Бог позаботиться!

У меня есть папочка, который обо всем позаботиться сам.

Пришло спокойствие в душе, у меня стала затягиваться та самая дыра.

Без Бога я теперь не сажусь за стол, у меня пришло насыщение, я стала чувствовать насыщение небольшим количеством еды, это стало открытием в программе.

Когда я с Богом, с молитвой, мне спокойно, хорошо и комфортно.

Фраза: «Мы перестали бороться с кем-либо или с чем-либо, даже с перееданием», стала для меня ключевой. Я не борюсь на сегодняшний день. На сегодняшний день я стараюсь по максимуму все отдать Богу, и Бог дарит мне удивительные подарки. У меня появилась работа, удивительная работа, о которой я не могла даже и мечтать; у меня восстанавливаются отношения с мужем, о которых я забыла, что такое вообще может быть; у меня прекрасные отношения с детьми; улучшились отношения с мамой.

Я благодарна за все. Я сразу же извиняюсь, если что-нибудь не то скажу, я это научилась уже делать.

Я прошу Бога наполнить меня только любовью.

Любовь и благодарность- два источника, которые наполняют меня сегодня, благодаря им я выздоравливаю и могу быть спокойной. Спокойной и уверенной, что Бог за меня все сделает и решит все мои проблемы.

И это спокойствие – самое важное, что есть сегодня в моей жизни.

Я искренне за все благодарю Бога и надеюсь, что кому-нибудь смогла быть полезной.

Спасибо Богу, что я вообще жива, я здесь, я с вами.